С другой стороны, очень многими административно-командная система воспринималась и одобрялась как единственно необходимая, а подчинение ей и ее идеологическим установкам приводило к небывалому эффекту. Как отмечает французский ученый А. Безансон: «Нам известны подробности жизни в лагерях, но жизнь на заводах остается почти полной тайной». В дальнейшем все более усиливаются факторы, которые не только вытесняют проблематику научного управления из общественной жизни, но и формируют к ней враждебное отношение. Это — развитие административно-командной системы как по-своему эффективной (правда — лишь для экстремальных общественных условий); усиление и приобретение партийным и идеологическим контролем всепроникающего, а затем — и репрессивного характера; формирование жесткой номенклатурной иерархии управления. Многие из положений теории управления и в особенности те, которые подчеркивают гуманистическую и социально-психологическую природу управленческих отношений, стали не только «не нужны», но и напрямую мешали функционированию административно-командной системы. Период поощрения и даже государственной поддержки управленческих исследований резко сменяется периодом враждебности и отторжения. Последствия этого широко известны и трагичны. Не только «наука управления», но и более развитые психотехника и педология оказываются в итоге полностью разгромленными, а их лидеры — репрессированными, а многие — и физически уничтоженными. Опускается «железный занавес», надолго и прочно изолировавший нашу страну и ее науку от эволюции мировой управленческой мысли. Формируется болезненный иммунитет теории и практики социалистического управления ко всему новому, что появляется в науке управления за рубежом, к общей логике ее развития. Все эти достижения, как отмечает Л.И. Евенко, «ничего, кроме жесткого отпора буржуазной идеологии... не вызывали, а попытки отдельных наших ученых апеллировать к разуму привели лишь к разгрому социологии... Это, наряду с недооценкой психологических аспектов поведения в реальных организациях, нанесло нам огромный ущерб, который до сих пор отнюдь не восполнен».

Такое положение могло измениться лишь при условии радикальных трансформаций социально-политического строя и экономического уклада в стране. Произошедшие в последнее десятилетие коренные преобразования, попытки проведения экономических реформ, инволюция административно-командной системы (все более обнаруживавшей свое «бессилие в действии») — все это и многое другое явилось предпосылками для возрождения интереса к богатому мировому опыту управления. Появились объективные стимулы для интенсификации отечественных исследований в данной области. Без преувеличения можно сказать, что сейчас наблюдается своеобразный, хотя и запоздавший на много десятилетий «бум» развития управленческих исследований. Как никогда ранее, актуальными становятся две основные задачи. Во-первых, ассимиляция всего того, что создано зарубежной наукой управления. Во-вторых, адаптация достижений науки управления к реалиям российской действительности, к парадоксам отечественной практики управления, которые иногда трудно понять и еще труднее разрешить на основе «нормальной» теории управления. Поэтому, совершив краткий экскурс в отечественную историю, вновь обратимся к особенностям современного состояния управленческой теории и практики.